|
Певица Елена Образцова:
Вернуться к списку новостей рубрики
- Да, дело в том, что в музыкальных школах даются слишком завышенные программы. ... - А положительные стороны обучения в музыкальных школах все-таки существуют?
Дата: 16/09/2008
"Ставить вверх ногами оперы Чайковского я не разрешу"
В конце этой недели состоится открытие сезона в Михайловском театре - одном из ведущих театров Санкт-Петербурга. Вот уже год как его оперную труппу возглавляет знаменитая певица Елена ОБРАЗЦОВА. Эту работу она совмещает с сольными выступлениями в Большом театре в Москве. Помимо прочего Елена Образцова много занимается с учениками и ежегодно проводит международный конкурс молодых вокалистов, который сама же и основала. В преддверии нового сезона "НИ" встретились с оперной примой.
- Елена Васильевна, художественным руководителем оперы Михайловского театра вы стали год назад. Тогда вы говорили, что в первую очередь хотите присмотреться к труппе. Присмотрелись? Каковы ваши впечатления?
- Труппа театра замечательная, там изумительные совершенно голоса. Единственный недостаток - не очень хорошая ориентация в стилевом исполнении музыки. Над исправлением этого недостатка я работала в течение прошлого. И кое в чем достигли неплохих результатов. Например, мы замечательно спели две премьеры - "Сельскую честь" Масканьи и "Любовный напиток" Доницетти. И хотя в этих постановках участвовали итальянцы, наши солисты были совсем не хуже.
- Итальянцы не только пели в премьерах, они их и ставили. А вы в Михайловском не хотите выступить как постановщик?
- Я бы очень хотела поставить две оперы - "Кармен" и "Царскую невесту". Это мечта моей жизни. Я ведь уже ставила "Вертера" в Большом театре, который шел там шесть лет и имел большой успех. Кстати, и "Вертера" я хотела бы поставить в нашем театре.
- А "Пиковую даму", в которой вы поете с 25 лет, не думаете ставить?
- "Пиковую даму" мы обязательно будем ставить, она уже есть в планах нашего театра. Но это такое глубокое, философское произведение, что я все-таки побоялась браться за него как режиссер. Конечно, могла бы поставить эту оперу, но думаю, что мы будем искать какого-то хорошего режиссера, очень глубоко знающего и Петербург, и Пушкина.
- Судя по тому, что вы приглашаете итальянцев, для вас очень важны традиции, "высокая классика".
- Пока я работаю в Михайловском театре, здесь никогда не будет никакой гадости. Никаких искажений в режиссуре и музыке я не допущу. И никто не будет ставить вверх ногами оперы Чайковского, как это уже однажды сделали. Да, я за сохранение традиций. Конечно, я не против того, чтобы вносить что-то новое в постановки, но не так, как это часто делают в последнее время. Ведь эта гадость, что нередко появляется на сценах, становится, к сожалению, "эталоном модернизма", знаком "продвинутости" театра. А на самом деле новое должно быть не в гадости и не в поверхностности. Новое - в глубине.
- В тридцатые годы Михайловский театр называли "лабораторией советской оперы". Сегодня вы планируете ставить произведения современных авторов?
- Мы постоянно что-то ищем, прослушиваем много нового материала и, может быть, остановимся на опере о Екатерине II. Не буду сейчас подробно об этом рассказывать, но не исключено, что мы поставим эту оперу.
- Каковы ваши главные требования к певцам?
- Самое главное требование режиссеров, дирижеров и педагогов - выявить индивидуальность певца. Певец не должен никому подражать, он должен быть таким, каким его создал Господь, он должен раскрыть Божий дар - индивидуальность. И самое интересное в актере - не растерять эту индивидуальность, остаться самим собой.
- Для вас в творчестве всегда была очень важна свобода. А певцам вы свободу предоставляете?
- Обязательно. Певец, безусловно, должен быть "надрессирован" до спектакля - дирижером, режиссером, педагогом. Но когда он выходит на сцену, то творит музыку и действо так, как Господь его наставит в этот момент.
- На сайте театра напечатана фраза: "Михайловский театр вновь стал одной из непременных составляющих светской городской жизни Петербурга". Вас не коробит прилагательное "светский"?
- Я думаю, что это слова нашего директора - Владимира Абрамовича Кехмана, который хочет, чтобы не очень близкие к искусству люди, те, кого называют "новыми русскими", приобщились к музыке, к нашему театру. Я вижу, что он хочет привлечь в театр новую, другую публику.
- Вам не кажется, что эта "другая публика" не сможет понять оперу?
- Знаете, среди интеллигенции тоже немало дураков (смеется). А среди людей, которые заработали большие деньги, большой процент умных людей. Потому что дурак-то заработать сильно не может.
- Раньше вы сетовали на то, что у вас нет возможности использовать в России свой богатый творческий опыт. Теперь он востребован в полной мере?
- Я хотела бы иметь свой собственный театр, где могла бы проводить свою политику, где исполнялись бы все мои решения. В Михайловском театре это удается, но пока еще не на полную мощь. Первое время в столь ответственной должности я чувствовала себя немного скованно.
- Как вы относитесь к тому, что многие ваши коллеги играют в кино?
- Я сама снималась во многих музыкальных фильмах, в том числе в одной из картин Дзефирелли, и у наших режиссеров - к примеру, в телевизионной версии оперетты "Веселая вдова". К тому же в моих планах подготовить телевизионную версию оперы "Кармен" Михайловского театра.
- Елена Васильевна, вы любите отмечать юбилеи?
- Понимаю, на что вы так деликатно намекаете. Как я говорю друзьям и знакомым, мне скоро сто лет в обед, отмечать придется, хотя не очень люблю это делать. Но семидесятилетие, которое случится в будущем году, собираюсь отметить. И знаете, не стану кривить душой - именно сейчас мне это будет приятно сделать! Потому что все идет нормально.
- Вы являетесь организатором международного конкурса юных вокалистов. Недавно этот конкурс прошел уже во второй раз. С чем была связана идея его проведения?
- С одной стороны, мы ищем таланты, а с другой - пытаемся понять, что происходит в этом смысле у педагогов. Может быть, потому и проводим конкурс, чтобы понять, что же педагоги делают с ребятишками и почему зачастую маленькие таланты теряют голоса.
- Вы нашли ответ на этот вопрос?
- Да, дело в том, что в музыкальных школах даются слишком завышенные программы. Ребята не могут их исполнить ни эмоционально, ни физически. Например, как можно разрешать талантливому мальчику петь Эморино, если взрослые с этой арией не всегда справляются. Глупость какая-то. В общем, мы выяснили, что очень много педагогов, которые просто загубили голоса своих учеников. Потому что дети не могут осилить такую сложную программу.
- На ваш взгляд, десятилетнему ребенку наносится психологическая травма, если он проигрывает на такого рода конкурсе?
- Если это вредит ребенку, значит, он не сильный. Только сильные люди могут быть артистами. Или другой пример. Выступила девочка из Азербайджана, первый раз - просто прекрасно, а на следующий день у нее голос пропал. Награды мы ей дать не можем, но ведь это не значит, что она бесталанна или плохо поет.
- А вы в юности как относились, когда педагоги вас недооценивали?
- Все время рыдала. Учительница постоянно выгоняла меня с уроков, приговаривая: "Леночка, запомни раз и навсегда: голос не восстанавливается, иди и отдохни". В общем, педагог не давала мне перегружать себя. И я ей за это благодарна всю жизнь. А те, у кого такого умного педагога не было, в переходном возрасте напрягали свои связки, теряя голос безвозвратно.
- А положительные стороны обучения в музыкальных школах все-таки существуют?
- Естественно, причем их немало. Наш конкурс выявил педагогов, которые не дают завышенные задания детям, понимают, что нужно помогать природе, а не разрушать ее. Их ученики развиваются замечательно, а их нутро не тронуто этими глупостями.
НАДЕЖДА БАГДАСАРЯН, АНДРЕЙ КНЯЗЕВ
|
|
